Без кейворда
В этот день у острова Окракок (штат Северная Каролина, США) шлюпы "Рейнджер" и "Джейн" под командованием английского лейтенанта Роберта Мэйнарда напали на шлюп "Приключение" (Adventure) под командованием знаменитого пирата Эдварда Тича "Черная Борода". Начался жестокий абордажный бой, в сабельной схватке сошлись Мэйнард и Тич. Удача была на стороне лейтенанта, который смог убить пирата и подвесил его голову на бушприте своего корабля. На судебном процессе, состоявшемся над выжившими пиратами, выяснилось, что Тич был связан (говоря современным языком) коррупционными связями с рядом чиновников штата, которые предоставляли ему информацию о судоходстве и предупреждали об опасностях. "Пиратская" карьера Тича длилась недолго: чуть более 4-х лет, и его "успехи" были относительно скромными на фоне других пиратских капитанов того времени, но из-за незаурядной внешности и эксцентричного поведения историки сделали его одной из самых известных фигур "Золотого века пиратства". Тич стал прототипом капитана Флинта из "Острова сокровищ", а подводные археологи исследуют сейчас его флагман - 40-пушечный фрегат "Месть королевы Анны" - затонувший за полгода до гибели Тича и обнаруженный в 2012 г.
Родился Карл Вильгельм Фройнд Вальтер (ск. 09.07.1915 г.). В 1886 г. он организовал Waffenfabrik Walther. Что из этого получилось, известно всем.
Родился Исмаил Энвер, более известный как Энвер-паша - турецкий военный и политический деятель. Активный участник Младотурецкой революции 1908 г., один из лидеров младотурецкой партии "Единение и прогресс". В январе 1913 г. совершил государственный переворот и установил военную диктатуру вместе с Талаат-пашой и Джемаль-пашой. Активно содействовал вовлечению Турции в Первую мировую войну на стороне Германии. После подписания Турцией Мудросского перемирия 1918 г. Энвер вместе с Талаат-пашой и Джемаль-пашой бежал в Германию на немецкой подводной лодке, где жил под псевдонимом Али-бей. В его отсутствие послевоенный трибунал в Стамбуле судил Энвера и заочно приговорил его к смертной казни. В 1919 г. установил через Карла Радека контакты с Коминтерном. В 1920 г. переехал в Москву, где создал "Общество Единства Революции с Исламом". В 1921 г. представлял интересы Советской России в Бухаре. Затем возглавил басмаческое движение в Туркестане. Убит 4 августа 1922 г. в бою с частями Красной Армии в кишлаке Чагана.
Родился Шарль де Голль (ск. 9.11.1970 г.), французский генерал-президент. Интересные факт из биографии де Голля: в 1916-18 гг. был в немецком плену вместе с М.Н. Тухачевским, а в 1920 г. воевал против него на польском фронте. Во время пребывания в плену совершил 5 попыток побега. В мае 1940 г., командуя 4-й бронетанковой дивизией, провел практически единственную более-менее успешную контрнаступательную операцию французской армии в той кампании.
Родился Михаил Леонтьевич Миль (ск. 31.1.1970 г.), конструктор вертолетов. Его коллективом были созданы вертолёты Ми-2, Ми-4, Ми-6, Ми-8, Ми-10, Ми-12, Ми-24.
Родился Юджин Моррисон Стоунер (Eugene Morrison Stoner), выдающийся американский конструктор-оружейник. Создатель 5,56-мм автоматической винтовки AR15 (M16), принятой на вооружение ВС США. М16 - второй по распространенности в мире образец оружия под промежуточный патрон - после автомата Калашникова. Стоунер также разработал 7,62-мм автоматическую винтовку AR10, 5,56-мм унифицированную систему стрелкового оружия Stoner 63 (включала в себя автомат и ручные пулеметы с ленточным и магазинным питанием), 7,62-мм снайперскую винтовку SR-25 (состоит на вооружении КМП США под обозначением Mk 11), 12,7-мм снайперскую винтовку SR-50 и ряд других образцов стрелкового и артиллерийского вооружения. Ск. 24 апреля 1997 г.
По льду Ладожского озера отправилась за мукой для осажденного Ленинграда первая автоколонна машин. Приказ об организации автотракторной дороги через Ладожское озеро был отдан 19 ноября. Начальником ее был назначен военный инженер первого ранга В.Г. Монахов. Уже на следующий день двинулись санно-гужевые обозы, 21 ноября проехал первый автомобиль. Проложенная трасса была названа Военно-автомобильной дорогой № 101 (ВАД-101), но жители города назвали ее Дорогой жизни, и с этим гордым именем она навсегда вошла в историю. Две самые страшные блокадные зимы Дорога жизни была главной артерией, связывавшей осажденный город с Большой землей.
В Грозном родился один из самых колоритных российских политиков Руслан Имранович Хасбулатов. В феврале 1944 г. вся семья Хасбулатовых была депортирована в Казахстан. Не подвергся депортации лишь отец, Имран Хасбулатов, который в то время был заместителем директора металлургического завода "Красный путь" (он остался в Грозном и вскоре умер). Руслан с матерью, двумя братьями и сестрой жил сначала на севере Казахстана, а затем в Алма-Ате. В 1960 г. Хасбулатов поступил на юрфак Казахского государственного университета, через два года перевелся в Московский университет, а в 1965-м поступил в аспирантуру экономического факультета МГУ. Он сделал неплохую комсомольскую карьеру, а с 1980 г. заведовал престижной кафедрой международных экономических отношений в Московском институте народного хозяйства им. Плеханова. В годы перестройки Хасбулатов подался в политику, был избран народным депутатом РСФСР, а в июне 1990-го по предложению Бориса Ельцина стал первым заместителем председателя Верховного Совета России. До осени 1991 г. Хасбулатов оставался твердым сторонником первого президента России, благодаря чему 29 октября 1991-го занял пост спикера парламента, вакантный после избрания Ельцина главой государства. Высокая должность быстро сказалась на поведении Руслана Имрановича. Он стал независимым, неуправляемым и при этом весьма острым на язык политиком. Противостояние Ельцина и парламента продлилось около полутора лет и благодаря Хасбулатову превратилось в увлекательное шоу, закончившееся для спикера и его соратников полным поражением. После штурма Белого дома Хасбулатов был препровожден в Лефортово, откуда вышел по думской амнистии в феврале 1994 г. После этого благоразумный профессор отошел от активной политической деятельности и вернулся на свою кафедру.
Впервые в истории отечественного флота совершён полёт самолёта по "полному профилю" с палубы военного корабля (вертикальный взлёт с палубы, полёт по кругу, вертикальная посадка на палубу). Самолёт Як-36М, пкр "Москва", лётчик-испытатель ММЗ "Скорость" Дексбах Михаил Сергеевич (Герой Советского Союза, 1981 г. Умер 26.10.2006 г.) Посадка производилась без использования самолётного посадочного радиотехнического оборудования, которого в то время ещё не существовало. Использовались данные НРЛС "Дон" и устные команды руководителя полётов. "Sea Harrier" взлетит с палубы через 6,5 лет.
АрмияПозаимствовано. Имя автора указано. Михаил Адольфович Баженов В-83, кит./англ. Я, ахуэль.
Эта история относится к "монгольскому" периоду моей службы, уже после выпуска, но мне кажется, что она будет весьма любопытна для всех, считающих себя лингвистами. . По прибытию в ОСНАЗ, меня сразу же назначили "военным дознавателем", ибо происшествия разной степени тяжести случались там чуть ли не ежедневно, а командирам было недосуг разбираться, кто кому выбил глаз, и где солдаты раздобыли антифриза для праздничной вечеринки. Поначалу меня даже развлекали следственные мероприятия, и особенно объяснительные, написанные очень нестандартным, живым языком: "Из коптёрки послышались шум и стук похожие на удары сопогами по ледцу". Или.. Однако 1-е место в хит-параде навсегда безоговорочно занял шедевр солдатского творчества, объяснявший причину, по которой солдат одной из кавказских национальностей нещадно избил двух солдат другой кавказской национальности. К сожалению, простое переписывание этого выдающегося документа не даёт полного представления обо всех его достоинствах, ибо знаки препинания там напрочь отсутствовали, а слова и буквы соединялись и расчленялись в произвольном порядке, потому часть кайфа заключалась именно в процессе дешифровки. Постараюсь максимально близко передать дух произведения:
НАЧАЛНИКУ ЭТОЙ АРМИИ
Я ВЫШЭЛ НОЧЧЮ ИЗ КАЗАРМА ПАССАТ КТОТО ИЗ ТЕМНОТЫ СПРАСИЛ МЭНЯ БИДЖО ЖОПА ИБАЦЦА БУДЕМ
Последняя фраза поначалу показалась мне подписью, и лишь некоторое время спустя до меня дошло всё величие неподдельного возмущения Биджо столь неприемлемым предложением сексуального характера, просто не подразумевающим никаких иных ответных действий с его стороны. И ведь действительно: что тут ещё добавить.
АвиацияАэропорт «Карантин» «..Мама, мы все тяжело больны. » (В. Цой)
Наверное, в каком-нибудь научном труде болезнь авиацией уже формально определена в клинический эпикриз со всей необходимой для этого симптоматикой - предметом фиксации и длинным списком маний. Судя по всему, авиационная медицина знает об этом гораздо больше чем говорит: зря летный и технический состав, глупо лыбясь, радуется своим навороченным комбезам, при случае они очень легко конвертируются в смирительные рубашки. Любителей (неорганизованных носителей вируса) в моменты обострений принудительно-добровольно изолируют от здоровой части общества в специально отгороженных местах. Чаще всего это бросовые аэродромы, и там иногда можно встретить отмороженные, совершенно запущенные случаи. По виду эти пациенты смахивают на призраков Орвилла и Вилбура, и обычно клянчут у прохожих фанеру, полотно на очередной аэродинамический шедевр или рояльную проволоку чтобы придушить друг-друга.
Моя постоянная база называется «Карантин». Тоже не зря. Накрытый тарелкой воздушного пространства одного из крупнейших аэропортов мира и, для верности, еще и вычеркнутый из навигационных карт толстыми канатами магистральных «викторов», этот притон любителей и энтузиастов был, есть, и всегда будет маленькой, но болезненной занозой в мозолистой заднице регулировщиков воздушного движения. Его крохотная горбатая полоска зажата со всех сторон аккуратными коробками ангаров, в которых можно найти все, что нужно фанату для счастья - самолеты-самоделки, самолеты-пенсионеры, деловые и привычные «Сессны» или «хай-ендовые» углепластиковые стайеры со скоростями истребителей второй мировой и ценами в пол-лимона. Есть и свои диковинки - из крыши одного из ангаров торчит хвост грумманновского «Альбатроса» (из гаража жена выгнала), в соседнем «пасется» Як-52, а вон, чуть дальше, грустит изрядно побитый флотский А - 1Д. Занятно наблюдать, как по субботам весь этот вертеп, мелкими группами в аппаратов 200 одновременно, выкатывается на рулежки, строится в очередь на заправку (в процессе руления Грумман сдувает на травку своими большими винтами близкожмущихся) и пытается взлететь. Особенно впечатляют «исторические» хлам-бипланы, датированные двадцатыми-тридцатыми годами прошлого века - в основном Стирманы и Вако. Они почти вертикально карабкаются в бездонное техасское небо, иногда добираясь до регулярных фидер-трасс, шокируя красными рожами пилотов и безответственным поведением пассажиров рейсовых «боингов».
Как можно с выгодой провести время в этом страшном месте? Научиться водить тэйлдраггер. Больше негде. Что такое тэйлдраггер? Ан-2 - типичный пример. Из-за задранного в небо носа Ан-2 выглядит гораздо круче Ту-154 - нету у «кукурузника» носовой стойки шасси, забыли приделать, а хвост в итоге перевесил. Поэтому и волочит он этот хвост по травке, грязи, бетону и по чему только не придеться на маленьком таком колесике от холодильника, которое заботливые пилоты примотали изолентой. Отсюда и строгое научное определение - tail-dragger. Летает тэйлдраггер также как и все нормальные самолеты, вот только со взлетами- посадками возникают некоторые специфические сложности, очень похожие на проблемы с лошадью, которую какой-то дебил запряг позади кареты. Крутой нрав и дурные манеры тэйлдраггера требуют от летчика мастерства и, в некоторой степени, безбашенности (резкое «от себя» при стандартной посадке на две точки вгоняет в тоску даже бывалых профи), и мелкие глупости при этом абсолютно не прощаются. Нормальные люди держатся от тэйлдраггеров подальше. А зря - лечат они надежно от всяких дурных привычек в пилотаже. Или калечат, это как повезет. Пациенты Карантина два трехколесника на добрый тэйлдраггер променяют - с безбашенностью у них все в порядке, паучки ползают.
А теперь внимание - фреска маслом. На полосе красно-белая «Ситабрия», тэйлдраггер полу-пилотажный, виды видавший. Налицо попытка совершить героическую посадку на две точки. Судорожно растопырены в разные стороны элероны и руль поворота - легкий порыв ветра перекосил самолет градусов под 40 к полосе, в кабине хорошо виден пилот - волосы дыбом, расширенные в ужасе зрачки, перекошенный в крике «б..ть!!» рот (ваш покорный). Левое колесо с эротическим стоном касается бетона, рессора стойки весело пружинит аппарат обратно в воздух, ветер-шутник хватает за задравшиеся крыло и тащит прямиком на бензоколонку. В попытке уйти от позора и набрать высоту истошно ревет движок. На колонке два корифея заправляют свои «Ар-Ви», по ходу планируя воздущный бой против команды соседнего порта. Стабилизатор «Ситабрии», как топор нетрезвого палача, проносится в метре от головы флайт-лидера, он невозмутимо поправляет кепку и продолжает инструктаж ведомого. Первый тур (бомбежка сараев фунтовыми мешками с мукой) был бездарно проигран, второй (перехват и кромсание пропеллером с полрулона туалетной бумаги в свободном падении с 10 тысяч футов) с трудом выигран, а так как на кону халявный ужин в «Хутерс» (не стрип-клаб, но тоже прикольно), то следующая в многоборье драка «воздух-воздух» будет до крови. У ангара напротив тусовка ветеранов развлекают бургерами с пивом свои сердечно-сосудистые системы. Захватывающее шоу «Ситабрии» переключает тему их разговора со зверств страховых компаний на тонкости выполнения посадки на две точки. После непродолжительных прений получаю от них по радио рекомендацию «уменьшить трим и держать 75 на глиссаде». На следующем заходе пробую. Странное дело - работает.
Я никогда не встану на одну ступень с этими людьми, не уверен, что это мое. Я не найду в себе сил и терпения строить по ночам самолет в гараже, даже твердо зная, что один раз подняв его в воздух, я не пожелею ни о секунде потраченого времени. Мне врядли удастся заработать на подержаный «Мустанг» или попасть в сборную по высшему пилотажу. Но хотя порода человеческая в целом обленилась и поглупела за последние полвека, здесь, в Карантине, как в заповеднике, еще сохранились «реакционные элементы», которые не позволяют социальному статусу и личному благополучию наступать на горло своим, не всегда общественно-полезным, амбициям. С этими людьми приятно общаться, осознавая свою принадлежность к клубу - хей, я даже знаю как притереть тэйлдраггер на 200 метрах разбитого асфальта. «. Мама, я знаю, мы все сошли с ума. » (Он же)
Авиация«. Вы должны стрелять, как ковбои и бегать, как их лошади. » (Из речи ротного)
Для тех, кто не служил, поясню. КМБ - курс молодого бойца - устраивают для того, чтобы вчерашние «мамкины сынки» втянулись в армейский быт, оценили свои силы, научились владеть оружием, обслуживать себя в повседневной жизни. Потом - полевой двухдневный выход, присяга и начало учебы. Нет, на КМБ тоже преподавали чисто военные дисциплины, военную топографию, фортификацию, стрелковую подготовку, медицинская подготовка, основы советского законодательства, общая тактика и т.п. Сразу после зачитывания приказа нас плотной группой (на строй это еще не походило) отвели в баню, где привели наши прически в соответствие с военными представлениями о красоте, выдали новенькое вонючее ХБ и жменю всяких причиндалов: погон, петлиц, эмблем, звездочек и пр. а также сапоги и портянки. После этого ротные и взводные офицеры провели тренаж по мотанию портянок и рассадили нас на травке вокруг бани с наказом привести форму в соответствие (подшить погоны, петлицы). С иголкой я дружил еще на гражданке, даже помогал отцу подшивать его погоны, так что справился быстро и отпросился к КПП попрощаться с родными. Конечно, никто не узнал лысое белоголовое чмо в мешковатой форме, но когда узнали, бабушка незамедлительно расплакалась, мама тоже чувствовала себя неважно, а вот дед наоборот, вроде успокоился. Настоял чтобы они незамедлительно уезжали (нет бОльшего позора, чем пару недель после зачисления бегать тайком к ограде училища, через которую добрые мамки трамбуют в малолетнее чмо пирожки и домашний супчик. Хотя были и такие, но их «армейцы», т.е. пришедшие из армии курсанты, быстро отучили) и минут через 15 через КПП вернулся окончательно из детства во взрослую мужицкую жизнь. Поселили нас сначала в палатках неподалеку от штаба училища на окраине старого аэродрома. Неподалеку от палаточного лагеря на задах штаба находились газовочная площадка для проведения газовок - тренировок в запуске и опробывании двигателей настоящих самолетов. Над всеми окрестностями гордо возвышался киль белоснежного красавца Ил-76, рядом с ним стоял четырехмоторный серый Ан-12, потом неразлучная пара Ан-24/26. Сбоку возле входа притулился серебристо-потертый Л-29, вечно закинутый чехлом. Училище перешло на новый самолет первоначального обучения двухмоторный гражданского вида Л-410, также, как и «Дельфин», чешского производства. Думаю, что не впаду в слезливость и сентиментальность, если скажу, что в этих красивых обтекаемых силуэтах находил неоднократно моральную поддержку, будучи в одном шаге от принятия решения об отчислении. Не скрою, было очень тяжело, но ничего такого, что не смог бы, стиснув зубы, перенести нормальный крепкий парень.
*** Первая проблема - мозоли. Необмятые тяжеленные сапоги (а раньше курсантам выдавали исключительно цельнокожаные, юфтевые сапоги, не чета нынешней кирзе) сами по себе могли натереть ногу по колено, а тут еще и портянки. Науку мотания портянок я, к стыду своему, так и не освоил. То есть правильно намотать их я еще мог, а вот не натереть при этом кровавых мозолей - фигушки. И, несмотря на категорический запрет в ношении носков, приспособился кидать портянку вдоль сапога, чтобы голенище приходилось примерно по центру портянки, и засовывать ногу в носке вместе с портянкой. Почти все «студенты» за период КМБ побывали в ситуации, когда приходилось (по наказу врачей) топать, прихрамывая, сбоку или сзади строя в тапочках на босу ногу. Поскольку подобное заболевание освобождало еще и от зарядки и от строевой подготовки, отдельные личности «косили» под хромых довольно долго. Но всех переплюнул Андрюха Е., который, изображая на лице нечеловеческие муки, хромал за строем чуть ли не на втором курсе. Не знаю, как другие, а я, раскусив его, уважать перестал. Кстати, он до того привык хромать, что ходил «натертой походкой» до самого выпуска, периодически забывая, какая именно нога сегодня «натерта», и оттого на завтрак хромал на левую, а на самоподготовку, например, на правую. Вторая - вечный голод. Под любым предлогом, избегая попадания на глаза патрулям и командирам пробирались мы в «офицерский» чипок (буфет). Там за 30 копеек можно было получить открытую (без стоимости посуды) бутылку молока и «сочник» (плюшку с творогом). Был даже эпизод, когда замполит поймал в чипке компанию изголодавшихся лысых курсантов и в наказание набрал им жратвы рублей на 5. Типа «пока не сожрете и вам не станет плохо - не уйдете». Мужики, изображая нечеловеческие муки, (театр? Станиславский? забудьте, они отдыхают) смели замполитское угощение и, держась за «заболевшие» животы с тем же выражением муки на лицах удалились на занятия. В курсантской столовой, после раздела продуктов между сменой поваров, начальником столовой и дежурным по ней же оставались только сало, сечка (пластикового вида кашка) и капуста. С тоской вспоминались мамины слова: «хотела пюре на ужин сделать, а молока не купила». Какое молоко? Сероватая масса с вкраплениями недовыковыренных глазков, вода и немного соли подавалась гарниром к вареному(!!) салу или минтаю прошлогоднего улова. Но и это было лакомством в сравнении с гороховой массой (ее почему-то кашей называли) или той же сечкой. А борщ из капусты, воды и соли? Зимой это называлось «щи» и первый компонент заменялся на закисшую квашеную капусту. Как шутил один из взводных (Паша Ежков, царствие ему небесное): «На первое капуста с водой, на второе - капуста без воды, на третье - вода без капусты». Короче, весь первый год прошел под знаком голода. Кстати Паша Ежков, исполнявший на КМБ обязанности взводника в «моем» 1 взводе 4 роты 2 батальона, запомнился навсегда юморным, спокойным, незлобивым человеком. Юмор у него был слегка черноват, но запоминался. Заходя в столовую, он неизменно спрашивал официанток: «Ну, что сегодня у вас есть плохого», - и это стало второй фразой Паши, которую я пронес через всю жизнь. А тут еще фирменное балашовское развлечение - бегают по аудиториям третьекурсники-четверокурсники и предлагают голодным «минусам» сожрать плитку шоколада за минуту. Цена спора - рубль + возмещаешь шоколадку, если не уложился. За полдня наши старшие товарищи зарабатывали нехилые деньги, поскольку, несмотря на кажущуюся простоту, сделать это невозможно. Когда мы сами были уже на старших курсах и пытались так же заработать на чужой жадности, нашелся-таки желудок, который лишил одну нашу группу рубля и «неразменной» шоколадки. Буквально через полчаса с тем же приколом прибегает другая группа - и снова обламываются об стальной желудок. Так традиция сошла на нет. Третье - хронический недосып. В молодости вообще спится больше, лучше и слаще, а тут еще скачкообразно возросшие нагрузки + постоянный голод. Спать ухитрялись и стоя и даже на ходу подремывали. Это называлось «массой». «Поставить АЗС на массу», «притопить массу» - значило поспать. Нечастые занятия с лояльными к нашим слабостям преподавателями (медподготовка, сопромат) воспринимались как праздник и все, кроме первых парт погружались в здоровый крепкий сон. Выше я упомянул один предмет под названием «Основы советского законодательства». Тема - в основном, воинские преступления с примерами. Вел его весьма замполитского вида подпол по кличке Бадик. Характерной особенностью его лекций являлось то, что громкость голоса лектора менялась по синусоиде с резким фазовым переходом в конце фразы. «И ВОТ СЕРЖАНТ (чуть тише) Петров завел рядового Сидорова (нормальным голосом, курсанты начинают клевать носом) в туалет для выяснения отношений. (тихо) В результате этого они поспорили и Петров (трагическим шепотом, аудитория спит, похрапывая) ударил Сидорова по голове (конец цикла, громкость скачкообразно возрастает) БАДИКОМ. (все в ужасе просыпаются, слабонервные писаются)». Два неразлучных друга из соседнего отделения, «армейцы» Юсупов и Еропкин (оба чуднЫе, сержант Витя Еропкин, например, командовал строю всегда: «Магом шарш») повадились спать на сопромате с термехом, пристегнувшись солдатскими поясными ремнями к спинкам стульев и держа ручки в руках. Метров с полутора - примерные ученики, склонившиеся над тетрадками. Но препод, бывший вояка, а ныне «пиджак-пофигист» однажды не выдержал и заорал у них над ухом «Кто спит, встать. » (ну, прикол-то старый). Два чудика вскакивают, но пристегнутые стулья бьют их под колени, оба заваливаются на спину, бьют ногами по парте снизу, та подпрыгивает - падает на сидящих впереди, те в ужасе валят свою парту. Волна докатилась почти до самой доски (а спали умельцы, естественно, на последнем ряду). Отдельные кадры умудрялись засыпать, не прекращая писать, а потом с удивлением рассматривали в своих конспектах получившиеся «кардиограммы». Преподы деликатностью к спящим не отличались и измывались над ними, как могли. Так уже на втором курсе (забегу слегка вперед) один кадр повадился спать на лекциях, уперев зубы в выемку на навигационной линейке (типа логарифмической), а второй ее конец упирал в торец парты. Ручку в руку - и ажур, человек просто задумался. Парты были длинные, на троих, а садился он возле стеночки, подальше от прохода. Однажды был в позе «мыслителя» запеленгован преподом. Тот жестом попросил двоих с краю отодвинуться назад, закрыл свой конспект, прицелился, и ловким броском профессионала военной педагогики выбил линейку из-под хитреца. Пробуждение под звездочки из собственных глаз. Настолько все это товарища впечатлило, что с полгода ему спать на лекциях не хотелось. Четвертое - постоянный прессинг со стороны «армейцев», которые первые 3-4 месяца были «на коне», обучая нас строевой, огневой, инженерно-саперной и тактической премудрости со снисходительными смешками. («Салаги, душары, жизни не нюхали»). Но потом начался матан, иняз, термех и великая и ужасная наука ТРД (я про нее раньше писал), маятник качнулся в обратную сторону и вчерашние герои быстро потеряли свой лоск, став из «хозяев» отделений и взводов «дежурными жопами» для затыкания наших «пролетов». К началу 2 курса желающих стать сержантами уже днем с огнем было не сыскать, лычки вешали под страхом отчисления. К концу второго все устаканилось окончательно. Между сержантами и рядовыми курсантами установились нормальные товарищеские отношения. Мы старались своих младших командиров не подставлять (ну, если вдруг отдельных заносило, то учили без рукоприкладства, силой слова), а те больше не кичились своей исключительностью. Кстати, кто не знает, наивысшим «заподлом» было присвоение звания «ефрейтор» (это по-армейски, а правильно - «старший курсант»). Ходила даже поговорка, что «лучше иметь дочь-шлюху, чем сына-ефрейтора». Поэтому все армейцы быстро отделались от одинокой «сопли» на погонах. И еще о традициях. Тогда на левом плече под шевроном ВВС курсанты носили прямые желтые полоски по количеству годов обучения. Первый курс - одна курсовка, второй - две и т.д. Посему во многих советских военных училищах первокурсников называли «минуса», часто в сочетании со словом «позорные». К третьему курсу вышел новый приказ о ношении военной формы одежды, где традиционные курсовки заменили на уголки-галочки, размещенные внизу рукава. Но название «галчата» для первокурсников как-то не прижилось.
*** Но хватит о грустном. Расскажу о сослуживцах. Самым ярким пятном в моей «минусовской» жизни был и остается Игорек Гребёлкин. Не помню фамилий многих из выпускавшихся со мной пацанов, а вот Игорек в моей памяти прижился. Фигура его сильно смахивала на грушу даже в традиционном ХБ, а когда через 2-3 недели весь курс переодели в экспериментальную тогда «песчанку-афганку», сходство Игорька с грушей усилилось стократ благодаря обилию (13 штук) карманов в ней. Ибо Игорек носил с собой ВСЕ предметы нехитрого армейского быта: зубную щетку и пасту, «асидол» для чистки бляхи и тряпочку для него, сапожную и одежную щетки, а также баночку с сапожным кремом и тряпочку для полировки сапог, нитки катушками и иголки упаковками, 2-3 конспекта по «общим темам» (с одной стороны матан, с другой - военно-медицинская подготовка), жменю ручек-карандашей, перочинный ножик, ножницы, носовой платок и военный билет, запас ткани на «подшиву» подворотничков размером с полпростыни, мыло в мыльнице. уф-ф, вроде, ничего не забыл. А когда у него прорезался талант к вырезанию штампов (типа «бельевая 1 роты»), запасы в его карманах пополнились обрезками автопокрышек, еще парой ножиков, а также штампами в разной степени готовности. После посещения «чипка» содержимое пополнялось пряниками и сочниками, открытыми бутылками с молоком. Почему открытыми, а потому что за открытую бутылку не брали стоимость посуды. Я сам раз как-то раз прошел строевым мимо комбата, не только не попавшись с грузом плюшек, но и не пролив из такой бутылки ни капли - спасибо висящей мешком бесформенной афганке. А еще шикарно смотрелся Игорек в шинели - плотно, в обтяжку, застегнутая сверху, ниже ремня, обозначавшего талию, она топорщилась на набитых карманах этакой юбкой-годе. Издали зрелище смахивало на сувенир «Баба на чайник». Так вот Игорек помимо своих плюшкинских наклонностей отличался еще и фантастической несовместимостью со спортом, даже в виде ходьбы. Спальное место ему попалось прямо над моим друганом - Серегой Глазуновым. Серега быстро отучился по команде «Рота, подъем!» не только вскакивать, но и высовывать ноги в проход, поскольку через секунду после рева дежурного по роте в проход между кроватями мешком падало испуганное тело Гребелкина. Залезал он на свое ложе, пыхтя и тихо ругаясь, по перекладинам с тыльной стороны кровати, с трудом переваливая через спинку кровати этаким сытым бурундучком (остальные запрыгивали одним прыжком по способу плацкартного вагона). А еще Игорек был несносным бурчуном, но вместе с тем добрейшим человеком. - Игорь, дай Асидол! - Ну вот сразу, чуть что бу-бу-бу-бу. - Игорь, «пидорка» для сапог есть? - Как первый день в армии, бу-бу-бу-бу. - Гребелыч, дай белых ниток. - Давно свое иметь пора, бу-бу-бу. Бурчал, но никому не отказывал, многие даже перестали иметь свои щетки-нитки. Нафига, у Игорька на всех хватит. Отчислили Игорька через полгода - на физо не то что пробежать или еще что, ни разу не смог подтянуться. Куда смотрели его «спонсоры» - неизвестно. Вторым светом в окошке был для всего взвода Хоттабыч. Вот не знаю, повторить ли про него то, что я написал в «Трех желтых одуванчиках», или не стоит. Пожалуй, не буду повторяться, попробую описать это чудо заново. Повторю только описание внешности. «Хоттабыч (Хэт, Старый, Макивара, Индеец, остальное не помню) а по паспорту просто Дима, был родом из Туркмении, где приобрел смуглую кожу и сушеный вид. Характерной чертой его облика была легкая сутулость и руки, свисающие до колен и заканчивавшиеся ма-а-ахонькими кулачками размером с поллитровую банку, что в сочетании с природной флегмой придавало Хэту вид грустного гиббона». Из приколов Хэта сейчас вспоминаются два. Готовимся к летней сессии, наука - ТРД (подробнее про нее в тех же «Трех одуванчиках» и обсуждении к ним). Кто зубрит, кто пишет шпоры или «бомбы», а Хоттабыч читает учебники и рисует. Заглянул к нему в листок - какие-то крантики с вентилями и свисающими из них гипертрофированными каплями, солнышки, прессы с винтовым ходом, фрагменты самолетных запчастей - и все это в мультяшно-образном, выпуклом стиле. Спрашиваю - крыша, мол, от жары съезжает? Нет, отвечает Дима, у меня просто развита зрительная память, вот зададут мне вопрос, а я, глядя на рисунок, вспомню, о чем читал, когда это рисовал. А рисунок, усугубляю я ситуацию, на зачет потащишь? Там моментом отнимут твои художества и выгонят. Старый зачесал репу: «А ведь ты прав, надо шпоры писать». Сел писать, но сначала сделал для них красивые книжки-раскладушки с плотной обложкой (нафига??). На зачете картина маслом - Хэт украдкой достает шпоры и пишет ответ на вопросы билета. На второй минуте его ловят. И обалдевший препод (по кличке Мы-мы) пытается понять, что в этих шпорах написано. А там нарисовано. крантики, прессы, самолетные запчасти. Долго совещались, решили Старого из аудитории не выгонять, а тот зрительную память уже восстановил и худо-бедно на троечку накорябал. А пока ох. реневшие подполковники судьбу Хоттабыча решали, остальная часть группы под шумок все и списала.
*** А почему препода «Мы-мы» звали, сейчас расскажу. Был на «железной» кафедре КСиД (конструкции самолета и двигателя) один на удивление бестолковый подпол. Фамилию его не помню, да и знал бы, не сказал. Отличался он потрясающим незнанием предмета и очень быстрой речью в стиле Трандычихи. Нарисовать формулу на полдоски, ежесекундно заглядывая в свой конспект (а мы тщательно её копировали в тетради), а потом стереть, типа «ошибся я там вначале» - норма жизни. А окончания в своей сверхбыстрой речи он глотал. «Входные направляющие устройства бывают регулирумымы и нерегулирумымы. . управляемымы. направляемымы в двигатель потоками. Успваете, тварищи крсанты?» С «камчатки» утомленный и злой голос: «Конечно, можно еще быстрее!» «Итак, ВНА, бват управмыммы и неуправмымы. », - понеслась вдвое ускоренная речь, словно переключили рычажок на проигрывателе пластинок. Второй прикол Димы Куприянова тоже был связан с летней сессией. Помимо всех прочих предметов, не давался ему английский язык. И вот в расплавленном летней жарой Димином мозгу родилась идея. Надо сказать, что на военные билеты и зачетки нас фотографировали уже в «афганке» и лысые, страшные с ненормально выпирающими кадыками, в мешковатой форме на фотках мы были похожи друг на друга, как близнецы. Вот Хэт и предложил, давай, мол, сдай за меня инглиш, все равно нашего препода не будет. А для другой мы все на одно лицо. Уговорил. По условиям нужно было выполнить четыре задания: перевести текст на русский, перевести текст с русского на английский, правильно проспрягать глаголы в различных временах и поддержать диалог на заданную тему. Все тексты специальные - военно-авиационные. Затормозил я только на третьем задании, благо все эти «паст континьюс» и «паст индефенит» мне никогда не удавалось правильно запомнить. И, лишь увидев круглые и удивленные глаза «англичанки», вспомнил, что по легенде я «двоечник». Пришлось завалить последние полтора задания, чтобы не получить выше трояка. Вышел весь в поту от ужаса, как будто матан сдавал. Тем же летом я первый и последний раз остался на ПЛО. ПЛО и ПЗК - такие общеупотребительные во всех военных училищах аббревиатуры, обозначающие, соответственно, «песец летнему отпуску» и «тот же зверь зимним каникулам». Училище - это вам не институт, если завалил сессию - пересдача разрешена только в период ПЗК и ПЛО, не успел - добро пожаловать на Совет училища с последующим отчислением на 217-й. На 217 километре трассы Саратов - Балашов располагался учебный авиаполк, рота охраны которого почти целиком состояла из бывших курсантов.
*** Не могу не вспомнить о чудиках по другую сторону кафедры - наших преподавателях. Особенно отличалась богатством чудаков кафедра марксизма-ленинизма. Её украшением был, без сомнения Вялушкин или просто «дед Вялый». Маленький, щупленький, вредный, голова в виде перевернутой груши. Его беззаветная преданность идеалам теории Маркса-Ленина и не менее фантастическая твердолобость была неизменным поводом для огорчений как коллег по кафедре (да-да, даже там его терпеть не могли), так и курсантов. Легендой стал случай, когда один продвинутый пацан, поступивший в училище после пары курсов института, вел конспекты с помощью стенографии. Так вот Вялый заставил его за неделю до экзамена по Истории КПСС переписать ВСЕ конспекты по предмету и пару тетрадок первоисточников. Ибо «откуда я знаю, какой идеализьм он там пишет, вдруг буржуазьных авторов. ». Все «измы» Вялый произносил с мягким знаком: социализьм, империализьм, марксизьм. Неоднократно вещал с кафедры о своих военных подвигах за штурвалом боевого истребителя (типа «. возвращаюсь это я с задания, вдруг слышу - где-то Юнкерс гудит. »). Хитом, который его злые курсанты постоянно просили рассказать («а, говорят, вы с Власинкевичем летали?»), была история, начинающаяся словами: «Летим как-то раз на Л-29: я, Власинкевич, ну и остальные генералы. » (Л-29 - двухместный реактивный истребитель). Остальную часть истории никто запомнить не мог. От смеха. Причем, как рассказывали те же преподы с кафедры марксизма, во время войны Вялый был солдатом-авиамехаником при летной школе. Немного отвлекусь, пару слов про Власинкевича скажу. Был он в период моего обучения начальником училища, сменил его за полгода до нашего выпуска полковник Безруких. Вошел Влас в историю училища навсегда строительством мощного чугунного забора по периметру служебной зоны и бетонного - по периметру жилой. До этих пор Балашов гордился тем, что является единственным в стране летным и военным училищем, не имеющим забора. Вот и догордился, а Влас навсегда заработал кличку «генерал-забор авиации». Правда между штабом училища и остальной частью служебной зоны проходила колея железной дороги Балашов - Волгоград, поэтому с тыла забор поставить не получилось, иначе пришлось бы возводить еще два КПП с воротами и проезд служебных Волг и УАЗиков сильно бы усложнился. Фигня, зато с фасада - военная красота из чугунных пик высотой метра 2 - 2,5. Вторым украшением грустной минусовской жизни был весьма пожилой преподаватель с кафедры физики. Фамилии не помню, но на его лекцию о волновом характере света и поляризации сбегались курсанты со всех курсов. Ибо отличался этот дедушка редкой флегмой. На его лекциях можно было спать и храпеть, пить пиво, играть в карты, думаю, что приведи кто проститутку и устрой свальный грех на первой парте - дед не обратил бы внимания. На ту самую лекцию дед приносил здоровый ящик, в передней стенке которого была прорезана щель. Сквозь щель была пропущена веревка, закрепленная внутри ящика на противоположной стенке. Одна из боковых стенок снята. Переходя к опыту физик оживлялся, глаза начинали блестеть и метать молнии. Он с силой раскручивал веревку, щель в ящике выполняла роль поляризующего фильтра, и внутри ящика беспорядочно мотыляющаяся веревка давала правильную вертикальную волну. Потом ящик клался на другой бок, поляризация становилась горизонтальной. Дедушка все это время ревел про волновую природу, спина его распрямлялась, лицо горело, раскрученная веревка хлестала по стенке ящика. Потом как-то разом все стихало, препод потухал, переходя к другому вопросу. В этот ключевой момент какой-нибудь дяденька с 4 курса, обремененный легкой небритостью и свежим перегаром тянул руку с последней парты: «Товарищ преподаватель, я не совсем понял, почему веревка снаружи и внутри ящика по-разному колышется». Снова трубный глас, махание наглядным пособием, опрокидывание ящика с боку на бок, порывистые жесты. и так раза два-три. Расходились с лекции с надорванными от смеха животами. Дебилы малолетние, что с нас взять.
*** Еще на кафедре марксизма был такой подполковник Авласов - как и большинство замполитов - «мозжечок-с-ноготок», речь со скоростью Мы-мы, только плавная, как ручеек. Тоже не гений, только получив подполковника, стоял дежурным по училищу, одной из обязанностей которого была встреча в 8.30 и громогласный доклад Власинкевичу со строевым шагом, криком «Училище, смирно», ну, все дела. Лег спать с 4 до 8 утра и проспал. Но это полбеды, ночью на трассе КПП - штаб училища, приподняв крышку колодца, рванула канализация. Метров 20 пробирался Влас по щиколотку в дерьме, так и не встретив дежурного по училищу. После этого Авласов перестал ходить дежурным по училищу, а стал ходить дежурным помошником коменданта, старшим патруля и пр. А по училищу долго ходил популярный анекдот про подпола, заявившегося домой пьянущим в 2 часа ночи. Встретившей его скалкой жене был вручен двухзвездочный погон и третья звездочка. Со словами «верти дырочку» герой дня завалился спать, но через пару минут был разбужен счастливой супругой: «Прикрепила, где второй погон?» «Пр-р-ркрепила? Оч-ч-ч хорошо. А те две звездульки - нахер. ».
ОстальныеДжихад по московски? Навеяло. Этот некогда тихий райончик Москвы с началом победного продвижения капитализма по стране превратился в центр фруктово-овощного и просто продуктового треугольника, вершинами которого стали мелкооптовые рынки. Потихоньку на улицах стали появляться новые жильцы жгуче-брюнетисто-небритой внешности с громким гортанным говором. Впрочем вначале они говорили тихо и ограничивались маршрутом съемный угол (даже не квартира) - рынок. Потом их стало больше, они привезли своих младших братьев и старших сыновей, стали снимать квартиры. Потом потихоньку исчезли местные записные алконавты, а в их бывших жилищах уже укоренялись по нескольку семей с женщинами и детьми. Они уже не работали на рынках, а только контролировали привоз товара и работу женщин-продавцов из дальнего Подмосковья и Украины. Их младшим сыновьям уже тоже не надо было работать на рынках и они болтались без дела по дворам, выполняя мелкие поручения старших, при этом не посещали школу. Все они были выходцами из одного места - Манреульского района Грузии (ареал компактного проживания азербайджанцев) и, если и не были поголовно дальними родственниками, то были хорошими знакомыми. Неформальным лидером этой новой социальной общности москвичей был некто Рамиз. Желание интегрироваться в жизнь микрорайона перло из него подобно пене из теплой бутылки пива. Он со всеми приветливо здоровался, называл уважаемыми, интересовался как дела, старался общаться с бабульками, заставлял своего младшего брата продавать во дворе фрукты и овощи для соседей по демпинговым ценам, вообщем старался быть хорошим парнем и просил его звать просто Ромой. Вожделенную московскую прописку он получил сочетавшись законным браком с пенсионеркой, точнее ее трехкомнатной квартирой, после чего смог, наконец забрать из коллапсирующей Грузии семью старшей дочери. Описываемый случай произошел 2,5 года назад. Татьяна Николаевна (ТН), коренная жительница микрорайона, родившаяся и выросшая здесь, обычно старалась выгулять своего 8-месячного песика в обед, прибежав с работы, благо рядом. Но в этот день не сложилось и поэтому, она, придя с работы, сразу повела мальчиша на променад. Сделав все, что положено, они возвращались домой по узкой (две машины не разъедутся) дороге между двумя пятиэтажками. Когда они почти подходили к своему подъезду, то сзади, мимо них со скоростью порядка 90 км/час ветром пронеслась убитая шестерка и, взвизгнув остатками тормозов, остановилась у следующего подъезда. Из нее гроздьями высыпались 5-7 довольных, громко смеющихся и гомонящих азербайджанских подростков 16-17 лет. ТН была испугана сама, кроме того до дрожи испугался щенок, незадолго перед этим попавший под машину и только-только отошедший от серьезной полостной операции. Ну и она достаточно резко, правда без личных оскорблений, высказала все, что она думала о будущих джигитах. Вид дрожащего, но достаточно крупного щенка испугал кавказских шумахеров и они, быстренько забившись в тачку, тихонько съехали со двора. Но не забыли. Через три дня (определили распорядок скоты) они дождавшись, когда ТН, выгуляв в обед пса, будет возвращаться на работу, сгруппировались у ее подъезда. Расчет был верный. Середина дня, взрослых нет, на улице старики и дети, а тут свора наглых волчат. Представте себе ситуацию. Не каждая женщина сможет противостоять хамским выпадам: «Ну ты. Ты, что тут на нас со своей собакой. Ты. Что ты нам сделаешь?». Но они не знали на кого напали. ТН была начальником цеха одного из гигантов бывшей оборонной промышленности СССР и умела управляться с матерыми работягами, что ей эти сопляки! Ты как со мной разговариваешь? Я тебе по возрасту в матери гожусь! Со своей матерью или ее сестрами ты так будешь говорить? Почему вы гоняете как сумасшедшие? Ведь тут дети, старики, между прочим и ваши. Хочешь, что бы я Роме сказала? Чтоб ваши отцы вам бездельникам задницы надрали? Разборку они мне захотели устроить! Мафиози хреновы! Волчата поджали хвосты, перешли на «Вы», невнятно пробурчали извинения и ретировались. Говорить мужу или нет? Сомнения терзали ТН. Лучше сказать, а то в пересказе бабулек с лавочек у подъездов может потянуть на избиение с попыткой изнасилования и реакция мужа будет страшная. Сергей, муж ТН, тоже коренной уроженец микрорайона, требует отдельного описания. Окончив физматшколу он сдал на 5-ть все приемные экзамены на мехмат МГУ, кроме одного. Это было сочинение и по нему он получил пару. Т.о. через несколько месяцев после неудачных экзаменов, после прохождения сита отборов и фильтраций перед призывником Сергеем К. открылись ворота центра подготовки спецназа ГРУ. Повоевать ему не довелось, т.к. дембельнулся в аккурат перед вводом войск в ДРА, но 1000 и 1-му способу умерщвления человеков голыми руками и прочим всяким другим хитростям он был обучен отменно. «Высшее» образование он уже получал в школе жизни. Отличный спортсмен (ежедневная физзарядка, раз в неделю 10-ти километровый кросс в соседнем лесопарке с окунанием в воду в любое время года, стрельба - выполнение «вымпеловских» нормативов, из вредных привычек - сухое красное вино, изредка водка), обладатель спецнавыков, Сергей нашел себя в новое время в работе в сфере охраны и безопасности. Представьте себе спортивного, в меру накаченного мужика с короткой стрижкой, с волевым, строгим лицом и глаза. такие добрые-добрые. Получив информацию, он думал недолго. Служба в спецназе, а затем и жизнь приручила Сергея к тому, что самое простое решение - самое верное. В то время Сергей работал в инкассации. Вскоре выпал маршрутик в относительной близости от дома. Штраф при отклонении от маршрута был 300 баксов с экипажа. Объяснив напарникам (инкассатор-охранник, свыше двух метров и центнера тренированных мускул, спецназ ВДВ, 81 - 83 ДРА, по отзывам Сергея - полный отморозок, из рассказов напарника: «. в рейде, духу после допроса горло перерезаешь, а он писается, смешно, га-га-га. »; водитель-охранник, спецназ ВВ МВД, первая чеченская, с мозгами полегче) ситуацию Сергей выложил триста баков. Заставив убрать две сотни и доложив свои, напарники согласились подъехать. Теплый июльский день. Зеленый московский дворик. Останавливается броневичок. Из него выходят двое в форме, представляющей собой нечто среднее между французской колониальной и штурмовиков СА, с помповушками наперевес. Идут небрежной походкой, отслеживая цели. Как назло ни одного ЛКНа мужского пола, только женщины и дети. И вот. На свою неудачу Рамиз сидел на скамеечке, играя с дедком-пенсионером в шахматы. Помповушка из руки Сергея плавно перелетела в руку напарника. В считанные секунды Рамиз оказался поднятым на 30-40 см от земли и трепыхался на вытянутой руке Сергея. Ему в течение некоторого времени была объяснена неправомерность действий азербайджанских подростков и возможные оргвыводы по отношению к ним и лично к нему, к Роме. Азербайджанских детей, женщин и бабушек как ветром сдуло с улицы. Несколько ЛКНов-мужчин, намеревавшихся зайти во двор полярно изменили направление движения. Отпустив Рамиза, напарники степенно удалились под рукоплескания и возгласы одобрения русских бабулек. Больше эти и другие убитые представители отечественного автопрома по двору не гоняли. При появлении Сергея на улице Рамиз до сих пор старается раствориться. Но прошло 2,5 года. Поколение кавказских тунеядцев подросло, возмужало. Это уже не волчата, это молодые волки. Но пока, подчеркиваю пока, грани не переходят. Может пора повторить процедуры? Превентивно?